– Вот так, – ответила Воспринимательница, открыв небольшую секцию в центре своего сферического тела. – Здесь находится прибор, записывающий все, что я наблюдаю. В приборе имеется нейтрализующее устройство, позволяющее ему проникать в гиперпространство несмотря на сдерживающее поле. Я не знаю, куда он отправится после этого. Я не могу последовать за ним: у меня нет гиперпространственного двигателя.

– Значит, ты умрешь?

– Как только прибор войдет в гиперпространство, а корабль разрушится, я умру и стану неотъемлемой частью новой планеты. Это будет доблестный конец, правда?

– А планету назовут Мелодией, – сквозь зубы пробормотал Джефф. – И поле никуда не денется.

– Не понимаю, – сказала Воспринимательница.

– Неважно. Ты пойдешь с нами? По-моему, несправедливо, что ты должна так долго ждать в одиночестве лишь для того, чтобы в итоге погибнуть.

– Это моя работа, – возразила Воспринимательница. – Вы хотите, чтобы я не выполнила ее? Это неприемлемо. Пожалуйста, уходите.

Норби дернул Джеффа за рукав.

– Пошли. Я должен попасть в гиперпространство, чтобы…

– Да, Норби, мы уходим. Но, Воспринимательница… пожалуйста, не записывай наш визит в своих отчетах. Мы не хотим быть включенными в твое послание.

– Я записываю лишь условия формирования звезд и планет. К вам это не относится. Однако мне было приятно встретиться с другими существами и пообщаться с ними. Я буду упражнять свой мозг, думая о вас и слагая песни.

– Песни? – одновременно спросили Джефф и Норби.

– Мне нравится петь, – Воспринимательница продемонстрировала свое умение. Ее голос был нежным и печальным, а мотив им не приходилось слышать даже на Мелодии. Джеффу он понравился.

– Хотя мне очень не хочется оставлять тебя здесь, я понимаю, что ты должна закончить свою работу, – сказал он. – Я буду помнить о тебе.

– Пошли, Джефф, – Норби нетерпеливо дергал его за руку. – Прощай, Воспринимательница. Твоя работа очень полезна, с чем тебя и поздравляю.

– Благодарю. Твои слова очень много значат для меня.

Они с Норби устремились к выходу по цилиндрическим коридорам. Джеффа одолевали мрачные мысли.

– Это неправильно, – наконец сказал он. – Несправедливо, что Другие оставили робота умирать в одиночестве – особенно робота с эмоциональными контурами, который может не только думать, но и чувствовать.

– Должно быть, у них были свои причины, – отозвался Норби. – Будущее до некоторой степени может зависеть от записей Воспринимательницы, поэтому мы не можем спасти ее. Однако мне тоже хотелось бы взять ее с нами. Она очень похожа на меня, и мне неприятно сознавать, что она умрет.

Когда они оставили позади наполненные воздухом коридоры, Норби включил свое защитное поле. Вскоре они оказались снаружи, в кромешной темноте, на полной скорости уходя к границе сдерживающего поля.

«Мы пересекли границу, Джефф. Теперь я могу войти в гиперпространство. Держись!»

Глава 10

Прочь из прошлого

Серая мгла гиперпространства обволокла Джеффа. Вокруг больше не было корабля, в котором он мог чувствовать себя в безопасности, осталось лишь невидимое защитное поле Норби.

Не было ни верха, ни низа. Не было ни «здесь», ни «там». Как долго это продлится? Джефф не знал, сколько времени требуется Норби, чтобы подзарядиться в гиперпространстве, ибо раньше робот делал это в одиночестве. Да и можно ли сказать, сколько прошло времени, когда находишься в пустоте, которая превыше всякой пустоты. Есть ли тут вообще время? У Джеффа не нашлось ответа.

Чувство паники овладело им, когда он начал спрашивать себя, насколько хватит небольшого запаса кислорода, заключенного в оболочке защитного поля Норби. Он часто задышал, увеличивая расход драгоценного воздуха.

– Нужно воспользоваться одним из упражнений по медитации, которым меня научил Фарго, – пробормотал Джефф. Новая волна паники нахлынула на него, когда он не услышал ни звука, не уловил даже вибрации голосовых связок. Он не видел собственного тела. Никогда раньше гиперпространство не пугало его так сильно.

Он заставил себя дышать спокойнее, расслабив мускулы лица и изобразив безмятежную улыбку. Потом он расслабил ноги и руки, туловище и шею. Не обращая внимания на ужасное ощущение потерянности в необъятной Вселенной, он начал произносить ритуальные фразы из церемонии праздника летнего солнцестояния:

– Я земное существо, часть Вселенной. Я земное существо, потомок жизни, развившейся на планете Земля… – помедлив, он изменил продолжение в соответствии с ситуацией: – Неважно, как далеко я нахожусь от Земли в пространстве и времени: я все буду помнить о ней. Я буду уважать любую жизнь и понимать, что все мы являемся частью Единства.

Джефф заметно успокоился. Кто-то сжал его предплечье. Он вспомнил, что все еще держит Норби под мышкой, а затем телепатическое сообщение робота с необыкновенной ясностью отпечаталось в его сознании.

«Это было здорово, Джефф! Я чувствую себя гораздо лучше».

«С тобой все в порядке?»

«Я полностью подзарядился и нахожусь в отличной форме».

«Давай отправимся вперед во времени. Я решил, что нам нужно спасти Перу [3] . Она ведь тоже часть жизни! По крайней мере, для меня и для тебя она живая».

«Пера – хорошее имя для нее. Маленькое и женственное, как и она сама. Мне тоже не нравится мысль о ее смерти, но что, если ее спасение каким-то образом повлияет на будущее?»

«Надеюсь, что нет, если мы сделаем все правильно. Мы вернемся на инопланетный корабль и переместимся вперед во времени к тому моменту, когда формирование планеты уже начнется, но сам корабль еще не разрушится. Тогда Пера сможет послать запись с информацией. Она выполнит свою миссию, и будущее не изменится. А ее исчезновение в масштабах целой планеты останется незамеченным».

«Хорошо придумано, Джефф. Я рад, что мы возвращаемся. Она мне нравится».

С внезапным толчком Норби вынырнул из гиперпространства и так быстро устремился к огромному кораблю, таща за собой Джеффа, что, когда они ворвались в первый коридор, тот отчаянно хватал ртом воздух.

– Ф-фу! – вздохнул Джефф. – Дай мне подумать. Это может оказаться более опасным, чем я предполагал. Нам нужно попасть в ту точку времени, когда планета уже формируется, но корабль еще цел. Ты думаешь, у тебя получится?

– Придется попробовать. Мы не можем появиться слишком рано, потому что Пера не выполнит свою работу, но мы не можем и опоздать. Помоги мне, Джефф. Возьми меня за руку и сосредоточься вместе со мной.

Джефф закрыл глаза, чтобы не видеть причудливых цветных узоров на стенах коридора, и сосредоточился, стараясь соединить свой разум с разумом Норби. Казалось, долгое время ничего не происходило, а затем они внезапно оказались в центре землетрясения.

Джефф открыл глаза и увидел трясущиеся стены, по которым бешено скакали радужные узоры. Весь корабль вибрировал, словно стонал под напором извне.

– Мы находимся в опасном временном интервале, Норби. Торопись! Нам нужно немедленно попасть в центральный зал!

В ответ Норби потащил за собой Джеффа с такой скоростью, что у того перехватило дыхание.

Пера безмятежно парила в центральном зале перед силовым барьером, окружавшим огромный шар.

– Вы вернулись! – воскликнула она. – Я столько лет с удовольствием вспоминала вас, сочиняла песни! Но теперь вам снова пора идти. Корабль скоро разрушится, а перед этим я должна послать свои записи в гиперпространство.

Вибрация усиливалась. Джефф скрипнул зубами, пытаясь собраться с мыслями.

– Отправь свое послание прямо сейчас, – распорядился он. – Тогда Норби возьмет нас обоих в гиперпространство. Ты не обязана умирать.

– Джефф! – завопил Норби. – Я не могу уйти с этого корабля, и никто не может. Судя по показаниям моих сенсоров, внешняя часть корпуса уже разрушается. Мы заперты внутри сдерживающего поля. Мы попали в ловушку!