Руки и ноги Джеффа сковало ледяным холодом, но, несмотря ни на что, его голос звучал спокойно.

– Тогда перебрось нас вперед во времени. В любое время, лишь бы выбраться отсюда.

– Не могу! Слишком большое противодействие. О, Джефф, я опять подвел тебя. Мне очень жаль, Пера, но нам приходит конец.

Пера подплыла к нему.

– Мне нравится новое имя, которое вы придумали для меня, и мне жаль, что вы остались здесь, если это вас огорчает. Но помните: в смерти все мы станем частью планеты и навсегда соединимся друг с другом.

Помедлив, она открыла отделение в средней части своего корпуса, где хранился прибор с информацией.

– Я пошлю сообщение сейчас.

– Подожди, – воскликнул Джефф. – Этот прибор отправится в гиперпространство прямо отсюда?

– Да, согласно инструкции. Он каким-то образом преодолевает сдерживающее поле.

– Тогда держись за него, а мы будем держаться за тебя. Может быть, он вытянет нас в гиперпространство.

– Я могла бы это сделать, но мои инструкции…

– Пера, – сурово произнес Джефф. – Тебя инструктировали Другие, не знавшие, что мы тоже окажемся здесь. Они были протоплазменными существами, как и я, поэтому теперь я приказываю тебе изменить условия пересылки. Возьми нас в гиперпространство вместе с прибором.

– Я не обязана подчиняться твоим приказам, – очень тихо ответила Пера. – Но я это сделаю, поскольку иначе вы оба умрете.

Джефф обнял обоих маленьких роботов, прижав их к себе. Большой палец свободной руки Перы замер над кнопкой записывающего прибора, в то время как Норби до предела расширил свое защитное поле, закрыв ее и Джеффа.

Повсюду вокруг них стены центрального зала скрипели и трещали. Близилось полное разрушение. В тот момент, когда Джефф подумал, что больше не может выносить этот шум, стены с грохотом рухнули.

Пера нажала кнопку.

Джефф снова оказался в гиперпространстве, но теперь он сосредоточился на осязательных ощущениях своих рук, обнимавших Норби и Перу. Он не видел роботов, но знал, что они рядом, и больше не чувствовал себя одиноким и потерянным.

«Джефф, мы в гиперпространстве, но записывающий прибор куда-то исчез, – пришла к нему мысль Норби. – Я не знаю, куда или когда он отправился».

«Когда?»

«Сенсоры сообщают мне, что прибор перенес нас не только в пространстве, но и во времени».

«На сколько лет? И как далеко мы переместились в гиперпространстве?»

«Не знаю».

Пера впервые заговорила телепатически:

«Как приятно слышать ваши мысли в этом странном месте! Это совершенно новое ощущение для меня. Я не знаю, как далеко прибор переместил нас во времени, зато обнаружила, что могу определить, насколько мы удалились от инопланетного корабля».

У Джеффа мелькнула надежда.

«Пера, мы не окажемся внутри планеты, если Норби сейчас вернет нас в обычное пространство?» – спросил он.

«Думаю, нет».

«Ага! – воскликнул Норби. – Я не единственный робот, который может сомневаться!»

Несмотря на опасность, Джефф улыбнулся.

«Фарго утверждает, что абсолютная уверенность несовместима с развитым интеллектом. Поэтому нам придется рискнуть. Вытащи нас отсюда, Норби, и мы узнаем, где – и когда – мы находимся».

Пока длилось ожидание, Джефф старался не запаниковать снова при мысли о том, что Пера могла ошибиться и они материализуются где-нибудь в ядре планеты, или, хуже того, звезды. Но в следующее мгновение его кожу согрели солнечные лучи. Открыв глаза, он увидел свет.

Поверхность грязевой планеты находилась совсем близко и приближалась с угрожающей быстротой. Воздух ударил Джеффу в лицо.

– Норби! – закричал он. – Включи антиграв, мы падаем!

Норби рывком включил свой антиграв, едва не заставив Джеффа выпустить обоих роботов.

– Это и есть планета? – спросила Пера. – Никогда не видела ничего подобного. Это одна из лучших планет.

– Это действительно планета, но не одна из лучших, – отозвался Джефф. – Это Мелодия. Поскольку ее поверхность покрыта грязью, то думаю, мы прибыли в нужное время.

– А какое это время? – поинтересовалась Пера.

– Вскоре после того, как мы с Норби оставили наших друзей в клетке у Скользунов. Снижайся помедленнее, Норби, нам нужно найти главный остров.

– Я могу помочь, – заметила Пера. – У меня тоже есть антиграв, и я умею перемещаться в обычном пространстве.

– О’кей. Я чувствую себя пилотом планера с двумя моторами, но не слишком торопитесь, а то я начну задыхаться.

Пока они спускались к грязевой поверхности Мелодии, Джефф рассказал Пере о том, что произошло с тех пор, как «Многообещающий» покинул Манхэттен, отправившись на поиски пропавших людей. Особенно яркими красками он описал принцессу-дерево.

– Похоже, ты считаешь ее прекрасной, – задумчиво произнесла Пера. – Я ничего не знаю о понятии красоты среди протоплазменных существ.

– Подожди, пока не увидишь Ринду. Разумеется, я видел ее только в образе дерева, но, судя по ее портрету, она одна из самых прекрасных женщин во вселенной. Хотелось бы мне увидеть ее такой, какая она есть на самом деле.

– Может быть, еще увидишь, – обнадежила его Пера.

– Вон главный остров, – вмешался Норби. – Кажется, мы прибыли вовремя. Я вижу крышу большой клетки.

– Что за странные существа эти Скользуны, – заметила Пера, посмотрев вниз.

– Странные и очень опасные, – согласился Джефф. – Но почему они не поют?

Троица спустилась на крышу центральной клетки. Джефф отпустил роботов и уселся на прутьях.

– Здесь никого нет! – воскликнул он.

– Смотри-ка, Джефф, Скользуны не атакуют тебя, хотя ты говоришь вслух, – заметила Пера.

И в самом деле: Скользуны выглядывали из-за кустов и деревьев, держась на безопасном расстоянии.

– Не понимаю, – пробормотал Джефф. – В клетке никого нет, значит, мы прибыли слишком рано. Но тогда почему Скользуны ведут себя так, словно боятся нас?

– Попробуй спеть, Джефф, – предложил Норби.

Джефф прочистил горло.

– С добрым утром Скользуны, с добрым утром! – пропел он.

Маленькие существа зашипели и приобрели кирпично-красный оттенок.

– Я и не подозревал, что я сегодня настолько не в голосе, – огорченно пробормотал Джефф. – Эй, вернитесь!

С каждым его словом Скользуны вздрагивали и пятились, выводя зловещую мелодию в минорном ключе. Она напоминала заклинание. Даже без слов музыка, казалось, говорила: «Уходите! Уходите!»

– Почему они боятся тебя? – спросила Пера. – Я думала, это вы их боитесь.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Джефф. – Когда мы впервые высадились на Мелодии, Скользуны вели себя дружелюбно и не боялись нас – тем более после того, как мы стали их пленниками.

– Джефф, – Норби дернул Джеффа за рубашку. – Посмотри! Видишь большую дыру в стене клетки?

Там действительно зияла большая дыра. Ограда по краям обуглилась и почернела. Джефф спрыгнул вниз и зашел в клетку через дыру. Увидев на земле какой-то металлический предмет, он поднял его.

– Это одна из любимых медалей адмирала Йоно, – озадаченно произнес он. – Я знаю, что произошло. Прибор Перы перенес нас в будущее, после того, как все остальные покинули Мелодию.

– Значит, они ушли через эту дыру, – заключила Пера.

– Дерево! – воскликнул Норби. Они с Перой слетели вниз и присоединились к Джеффу внутри клетки.

Джефф резко обернулся. Там, где раньше стояло священное дерево Мелодии, теперь виднелся лишь крошечный росток с изящными золотисто-серебряными листьями. Вокруг ростка громоздилась куча коры и веток, некоторые из которых уже начали гнить.

– Может быть, Скользуны боятся тебя потому, что их священное дерево исчезло – ведь именно оно придавало им храбрости?

– Не знаю, Пера, – ответил Джефф. – Я не знаю, как нашим друзьям и иззианцам удалось бежать. Что могло проделать эту дыру, и как они сумели вывести «Многообещающий» и «Челленджер» в гиперпространство без помощи Норби?

– Я должен быть там! – Все четыре глаза Норби взволнованно мигали. – Я им необходим!